На картине изображена Цецилия Галлерани, возлюбленная миланского герцога Лодовико Сфорца. Интересно, что жительница Милана одета в платье бургундской моды того времени, что подчеркивает ее светский облик. Но даже не зная происхождение туалета и того, что горностай является эмблемой рода Галлерани, легко можно сделать заключение, что эта дама принадлежит к элите общества. Не мешает этому и отсутствие каких-либо явных признаков роскоши. Вся роскошь и даже могущество этой элиты представлена в облике Цецилии.

Основное композиционное решение портрета – поворот фигуры дамы навстречу взгляда зрителя и поворот лица в противоположную сторону. Мы явно ощущаем, что дама смотрит туда, где нас нет, и занята тем, чего мы не видим. Если представить себе ту же фигуру с поворотом лица в сторону зрителя, легко заметить, как в портрете начинает доминировать бытовой элемент. Даже то, что в этом зеркальном отображении зверек смотрит на нас, определенным образом понижает статус зрителя – странного пришельца.

Как сказано выше, на портрете внимание дамы направлено в ту область, которая нам не может быть известна, поскольку нас там нет. Явное присутствие этой области еще более подчер¬кивается тем, что и зверек смотрит туда же, что и хозяйка, хотя предметы их внимания различны. Это хорошо видно по направлению их взглядов.

Замечателен взгляд Цецилии – внимательный, изучающий. Таких взглядов было много в эпоху Возрождения, когда весь окружающий мир исследовался со всей энергией разума и чувств. Цецилия рассматривает, исследует что-то. Вряд ли это нечто грандиозное. Скорее, судя по лицу, это деталь жизни, но все детали жизни очень важны Разуму, Разуму постигающему и …творящему. Творящему как духовное, так и физическое.

Лоб Цецилии пересекает четкая линия тонкого обруча. И эта линия направляет взгляд зрителя на ту часть, где содержится мыслящий мозг.

Представим себе, что дама сейчас повернется к нам, разомкнет свои прелестные губы и заговорит о том, что привлекло ее внимание. Не станем ли мы свидетелями того, что по своей рассеянности пропустили в жизни что-то важное, возможно, весьма интересное и полезное для нашей жизни? Не слетит ли из полных изящества губ тонкое замечание? Скорее всего, так и будет.

Весь облик дамы говорит об этом. Изящная линия плеч (Леонардо даже немного преувеличил их наклон) дамы подчеркивается линией туловища горностая, которая как бы продолжает линию плеч, замыкая ее в некоторый овал. Этим выражается органическое единство обоих творений Природы. Но если горностай несет в себе великую тайну живого, то человек – тайну вообще всего сущего, тайну духа, могущего творить.

И это свойство творческого духа явственно ощущается в руке Цецилии с тонкими изящными пальцами, данными в легком движении, обнимающем зверька. Рука дана крупно и подробно – так же как и лицо. Ведь руки не меньше глаз говорят о внутреннем мире человека.

Прижатый к груди Цецилии и одновременно находящийся в легком движении, горностай в картине «повествует» и о пульс жизни, и о единстве всего мира, которое воплощено в человеке.
Как всегда в гениальном произведении, мы видим в «Даме с горностаем» конкретные черты реальных обстоятельств и одновременно ощущаем дыхание того огромного Мира, в котором нам предстоит провести свои дни.


Чечилия (Цецилия) Галлерани (1473-1536), в замужестве графиня Бергамино,родилась в Сиене.

В 1483 г. в возрасте десяти лет она была помолвлена со Стефано Висконти, но в 1487 г. по¬молвка была расторгнута по неизвестными причинам. В 1489 г. Чечилия ушла из дома в монастырь Нуовои, возможно, именно там встретила герцога Лодовико Сфорца.

В 1491 г. Чечилия родила герцогу сына Чезаре. После женитьбы Лодовико она какое-то время продолжала жить в его замке, а затем Сфорца выдал ее за старого разорившегося графа Бергамини. Она родила мужу четырёх детей.

Чечилия была одаренной и образованной женщиной, свободно говорила на латыни, прекрасно пела, музицировала и писала стихи на нескольких языках, отличалась остроумием. Ее салон был одним из первых в Европе по утонченности и любви к искусству.

Чечилия познакомилась с Леонардо да Винчи в замке Сфорца. Она приглашала его на встречи миланских интеллектуалов, на которых обсуждалась философия и другие науки; Чечилия лично председательствовала на этих встречах. Не исключено, что между художником и моделью.
Как всегда в гениальном произведении, мы видим в «Даме с горностаем» конкретные черты реальных обстоятельств и одновременно ощущаем дыхание того огромного Мира, в котором нам предстоит провести свои дни.