Главная arrow О картинах arrow Далекое - близко!
Далекое - близко!
О картинах
 В ряде предыдущих статей о пластическом постижении содержания произведений живописи мы касались сравнительно недавнего времени - 1-2 века назад. Историческая наука позволяет нам перенестись на гораздо большее расстояние по времени. А что, если нам отправиться в каменный век?
На рисунках, помещенных в этой статье, воспроизведены по книге «История зарубежных стран» (Москва. Изобразительное искусство. 1979 г.) два наскальных рисунка - «Бизон» из времени Палеолита (35-10 тыс. лет до н. э.) и «Сцена сражения» периода Мезолита (10-6 тыс. лет до н. э.).
Возможно, некоторым читателям захочется воскликнуть: «Как люди разучились рисовать за десятки тысяч лет?» Действительно, более древний рисунок выполнен, казалось бы, с гораздо большим мастерством: форма детально прорисована, много внимания уделено пониманию строения животного, тщательно проработана сложная поза лежащего бизона. А на другом рисунке - просто черточки, примитивно воспроизводящие фигуру человека! Но давайте погрузимся в среду изобразительного искусства, среду со специальным языком и особыми средствами информации.
Во-первых, мы отметим, что рисунок бизона представляет нам предмет, а сражение лучников - события, где предметом изображения становится действие, а внутренним содержанием этого действия - отношение, переживания. Тогда нам надо признать, что за истекшие тысячелетия художественная культура поднялась на новую высоту.

Как далеко тогда продвинулись люди в своих возможностях постижения реального мира?
Если внимательно всмотреться в фигуры лучников, легко ощутить ту динамику, которая заключена в их движениях
И в том микроскопическом по современным масштабам обществе были такие профессионалы.. Война была их работой, которою они делали с вдохновением.

Расположение всех линий подчинено движению к общему центру. Сам центр обозначается сгрудившимися телами лучников. Отметим, что в общем это не реальная ситуация, так как на таком близком расстоянии лучники не могут пользоваться своим оружием: им не успеть натягивать лук и выпускать стрелу. То есть мы имеем условное изображение. Его задача - показать не то, что мы видим в реальной жизни, а природу того события, о котором повествуется в рисунке. А что мы можем сказать об этой природе?

Перед нашими глазами «маленькая сцена маленькой войны». В ней участвуют всего несколько наших далеких-далеких предков. Но с каким поразительным вдохновением они делают это! Все существо этих людей подчинено одной цели - убить! Все движения фигур ясно указывают на действия профессионалов, и, пожалуй, по крайней мере, в этом рисунке, это единственное, что отражает ценность человеческой жизни. Но ценность не в гуманитарном смысле, а в утилитарном! Убивать людей должны профессионалы! И в том микроскопическом по современным масштабам обществе были такие профессионалы. Война была их работой, которою они делали с вдохновением.

Всматриваясь в это изображение, нетрудно представить себе последующие века человеческой истории. Их существенные признаки запечатлел художник на заре цивилизации, в которой все подчинено достижению материального продукта, а возникающее на этом пути препятствие устраняется стандартными средствами. И эта работа делается вдохновенно, со страстью.
Страстный порыв к убийству себе подобного - вот главное содержание этого «исторического» произведения. Притом неважно, как к этому относился сам автор; вполне вероятно, он полностью разделял приоритет этой страсти, иначе ему не удалось бы с такой силой и выразительностью передать ее. Важно то, что носителями этой страсти являются люди. И если в одних она приобретает форму профессионального функционирования в системе общественных отношений, то в других она может присутствовать в виде неоформленного мотива, совершенно не осознаваемого. Весь ужас этого произведения в том, что как акт постижения мира оно повествует о нас всех. Это предостережение нам, пришедшее из глубины веков сейчас, когда в руках у нас не куски дерева или камня, а силы, скрывавшиеся в недрах природы. Возможно, об этом нам было возвещено и на том рубеже, который разделил нашу историю на две разные эры.
Чтобы выразить содержание идеи, художнику Мезолита пришлось отказаться от формы художника Палеолита, которая, как косная материя довлела над содержанием. Так и нам, людям третьего тысячелетия новой эры, чтобы увидеть сущность нашего присутствия в лоне природы, надо освободиться от тесной оболочки первобытных страстей.

Отдел прикладной культурологии
Последнее обновление ( 30.09.2008 г. )